История о том, что в Москве по решению суда лишили единственного жилья 80-летнюю женщину и ее сына-инвалида, практически за сутки 27 апреля получила ощутимый общественный резонанс. Об этом написали несколько изданий, при этом главной темой всех публикаций был экзистенциальный ужас перед тем, что обычных, не выходящих за рамки нормы, людей возможно с помощью нескольких манипуляций практически в рамках закона выселить из собственного дома.

Квартиры, которые большинство россиян привыкли считать их зоной «священной частной собственности», оказалось слишком легко отнять – причем отнимающей стороной выступили не зловещие «рейдеры», а государственные служащие, от которых искать защиты фактически негде.

Чтобы подробнее рассказать о ситуации и о том, почему это стало возможным, обозреватель «СП» посетил ту самую лестничную площадку между 6 и 7 этажами в доме по улице Демьяна Бедного, где сейчас расположились трое – пенсионерка Роза Васильевна Иванова, ее сынНиколай Тюрин и кот Смоки – на удивление спокойное животное, которое, сидя на подоконнике открытого по теплому времени окна, и не пытается охотиться за пролетающими птицами, а спокойно ждет, когда на него наденут шлейку и отведут, как собаку, гулять во двор.

Этот кот прожил уже не одну жизнь – родившись сиамским, он, по словам Николая, раз в несколько лет менял окрас. Сейчас он стал серо-бежево-тигровым, с совершенно среднерусской мордахой – только глаза остались по-сиамски голубыми. Такое ощущение, что и его хозяева прожили несколько жизней вместо положенной одной – и все эти жизни были «с приключениями», с трагедиями, которых хватило бы на несколько семей.

Попытаемся подробно пересказать, что же всё-таки произошло – по крайней мере, со слов самих обитателей лестничной площадки. Первой хозяйкой двухкомнатной квартиры, вход в которую сейчас заварен и закрыт на висячий замок приставами, была одна из известнейших советских лётчиц - Анна Ивановна Бодрягина, лучшая из женщин-пилотажниц своего времени (1940-е – начало 1960-х). В конце 1950-х годов она болела туберкулезом, который дал некоторые осложнения на головной мозг – в данном случае, в виде легкой формы шизофрении. После этого она жила полноценной жизнью и боролась с туберкулезом еще много десятилетий. А с героиней нынешней истории, психиатром Розой Васильевной Ивановой, познакомилась в середине 1980-х годов, когда та была ее лечащим врачом.

У Бодрягиной не было своих детей – были четверо племянников, отношения с которыми складывались в разной степени напряженно. А вот с семьей Ивановой – тогда был еще жив отец Розы Васильевны и дед Николая – Анна Ивановна как-то сдружилась. И, когда, выйдя на пенсию, Роза Васильевна и Николай (после армии он стал инвалидом, страдал эпилепсией) остались вдвоем, Бодрягина предложила им жить рядом.

Идея, как рассказывает Иванова, состояла в том, что они с сыном поменяют двухкомнатную квартиру в Бирюлеве на однокомнатную на Хорошевке – в ней будет жить Николай, а Роза Васильевна переедет жить к Анне Ивановне. На разницу в деньгах Николая планировалось лечить в частной клинике. Так и произошло.

«Двушку» на улице Демьяна Бедного Бодрягина решилась подарить Розе Васильевне и Николаю в обход своих родственников. Как вспоминают нынешние обитатели лестничной площадки – с тремя своими племянниками (Борисом, Олегом и Михаилом) и племянницей Зиной Анна Ивановна в последние годы не общалась. Главным образом – из-за бестактности младших родственников, дают понять Иванова и её сын Николай.

«Был момент, когда Анна Ивановна написала завещание в пользу одного из племянников, - рассказывает Роза Васильевна. – И специально попросила его не пользоваться своими ключами, не заходить в квартиру без ее разрешения, пока она жива. На следующий же день после подписания завещания в прихожей у Анны Ивановны раздались шаги, племянник и его жена чуть ли не с рулетками явились ревизовать мебель и обстановку. С самой хозяйкой даже не поздоровались. Вы бы видели глаза Анны Ивановны, когда она мне об этом говорила… Конечно же, она тут же аннулировала завещание».

Нечто подобное произошло и с племянницей Зинаидой, которая через несколько лет откроет против Розы Васильевны настоящую войну. Это будет в конце 90-х, когда после тяжелого инсульта Бодрягина скончалась, практически на руках у своей подруги и ее сына. Еще при жизни лётчицы племянница пыталась возбудить против Розы Ивановой уголовное дело по подозрению в квартирном мошенничестве и «влиянии на пожилую женщину путем гипноза». Состава преступления, впрочем, следствие не нашло. Но вот договор дарения квартиры, который было подписала Анна Ивановна, они с Розой Васильевной расторгли: Бодрягину напугали в милицейском паспортном столе, заявив, что «теперь вы, бабушка, стали бомжом». Чтобы не волноваться, решили дарение квартиры заменить завещанием (причем не на Розу Васильевну, которая с юности была весьма болезненной, а на Николая).

Итак, в собственности Николая Тюрина квартира на улице Демьяна Бедного оказалась в 1999 году, после смерти Анны Ивановны Бодрягиной. Свидетельств современного образца тогда еще не существовало, поэтому право собственности было зафиксировано регистрационной палатой еще на документах образца советского – переходном ордере на квартиру. После смерти Бодрягиной маленькая хрущевка Николая пошла на продажу, на эти деньги они с Розой Васильевной провели масштабный ремонт «двушки», в которой теперь и прописались окончательно. Это важно: у людей, которых в апреле 2011 года выкинули на лестничную площадку, еще с начала нулевых было и право собственности на данную квартиру, и регистрация в ней же.

Однако в 2002 году против Ивановой и Тюрина подали в суд городские ведомства – Департамент жилищных ресурсов, прокуратура. Пользуясь свидетельскими показаниями племянницы Анны Бодрягиной Зинаиды, они доказывали, что Бодрягина в последние десятилетия своей жизни была недееспособна, то есть не имела права завещать квартиру Николаю. Обвиняли и самого Николая, а особенно Розу Васильевну: зачем, дескать, они меняли лучшую квартиру («двушку» в Бирюлёве) на худшую? Не иначе, с расчетом укорениться у Бодрягиной и «отжать» квартиру. Тогда, впрочем, благодаря правозащитникам и адвокатам, жильцам квартиры удалось отбиться. На прощание «Зинка», со слов Ивановой, сказала им, чтобы особенно не радовались: «Хоть мне квартира и не досталась, но крови я вам попорчу, и жилплощадь у вас отнимут».

Так и выходит, по крайней мере, пока – история вновь вышла на поверхность поздней осенью 2009 года. Тогда Иванову начали беспокоить странные звонки: ей предлагали «экстренную кардиохирургическую операцию», при том что ни в какой очереди на такую операцию она не стояла, а общего наркоза с детства не переносит. Вскоре за этим «прощупыванием» последовала и повестка в суд: выяснилось, что уже в 2009 году собственником квартиры является правительство Москвы.

«Мне показали большую бумагу, на которой все было написано про собственника – правительство Москвы – а внизу в соответствующей графе приписка: обременений нет. Вот так, стало быть, и нас тоже нет», - вздыхает Роза Васильевна.

Суд продолжался весь 2010 год, и сейчас, практически не дав времени на полноценное обжалование, приставы заварили дверь в квартиру и выгнали ее жильцов на лестничную площадку. «Мы хотим справедливости, пусть хотя бы на условиях соцнайма нам позволят жить дома, а не на улице!» - говорит Николай. Пока что буквально по их ногам каждое утро проходят десятки людей – в доме частенько не работает лифт. Еще немного, и два инвалида станут бомжами уже не «понарошку», а всерьез.

В рассказанной Розой Васильевной и Николаем истории – а они, несмотря на возраст одной и эпилепсию другого, люди совершенно адекватные – характерно практически всё. И специфическое отечественное неумение считать деньги («двушку» в Бирюлеве продали «неудачно», это признает и сама Роза Васильевна), и незнание, как вести себя при столкновении с государственными органами, и боязнь (обоснованная, увы), что обманут в любом случае…

Не менее характерен и тупой беспредел чиновников, во многих из которых можно подозревать «черных рейдеров» и их сообщников. К сожалению, развеять эти подозрения оперативно редакции «СП» не удалось: представители как прокуратуры, так и департамента жилищных ресурсов общаться согласились лишь «вдолгую», по письменному запросу.

О том, насколько часто в последние годы происходят подобные несчастные случаи, и что можно посоветовать попавшим в подобный «переплет» россиянам, «СП» рассказала Галина Хованская, депутат Госдумы и эксперт по жилищной политике:

«СП»: - Часто ли в последние годы происходит подобное?

- В общем-то, достаточно часто. Правда, именно этой схемы я раньше не встречала, но вот некоторые другие – также с применением судов – мне хорошо знакомы. Например, часто мошенники при помощи суда (который тоже, напомню, госструктура) продают квартиру от имени уже умерших владельцев, оформляют их в собственность заинтересованным лицам. При этом добросовестные приобретали остаются ни с чем и узнают о мошенничестве только когда к ним в дверь звонят другие покупатели. Самое грустное, что никто ничем не может помочь обманутым таким образом наследникам или покупателям – максимум, на что могут рассчитывать эти люди, это компенсация.

«СП»: - То есть, по закону люди, которых при помощи судебных решений «кинули на квартиру», беспомощны?

- Получается, так. Добросовестные приобретатели оказываются на улице.

«СП»: - В чем причина того, что подобные схемы стали возможными? Может быть, налицо какие-то недоработки в законодательной базе?

- Нет, всё проще: в судах часто сидят жулики. Недавно только я разбиралась в эпопее, когда людей выселили из квартиры по инициативе как раз чиновников из департамента жилищных ресурсов. Судья, что называется, «проштамповала» принесенные документы без всякой проверки, вот и вся юстиция.

«СП»: - Возможно, сработают ходатайства к региональным властям, или даже к президенту?

- Ну, я постоянно ходатайствую по таким поводам. И могу сказать, что это бесполезно. Более того: часто выписанные из квартир обманным путем граждане вообще теряют право что-либо оспаривать, ведь они сняты с регистрационного учета, то есть стали бомжами. У них нет и пенсионного учета, и медицинского полиса – всё это, как показывает практика, можно отнять.

«СП»: - Что же тогда делать людям, которые боятся попасть в такую передрягу?

- Если речь о приобретении квартиры – то я посоветую проверять сделку самому, от самого начала приватизации. Бывают хитрости, которые и профессионал-то не сразу распознает. Это, конечно, сложно, далеко не все вопросы тут очевидны. Но разбираться надо, полагаться тут, кроме себя, не на кого.

«СП»: - Официально Россия все еще является социальным государством. Как это соотносится с подобной практикой отъема жилья?

- Говорю же вам, речь не о государственной политике, а о чистом мошенничестве, об уголовщине. Это такой же отъем собственности, как рейдерство, как финансовые пирамиды. Только всё усложняется тем, что в мошенничестве участвуют суды и другие государственные органы. К сожалению, такие дела были, есть, и конца им пока не видно…