Приставы просят отдавать им часть изымаемого имущества – для стимула к работе. С таким предложением выступил главный судебный пристав России Артур Парфенчиков на заседании коллегии Минюста. По мнению господина Парфенчикова, в работу приставов пора внести целый ряд инновационных изменений. Как то:

- рассылать повестки в суд с помощью мобильных телефонов – эсэмесками, а также по электронной почте. Зачастую фигуранты не живут по указанному адресу, и традиционная почта не может доставить повестку вовремя и лично в руки;

- вводить ответственность за сокрытие имущества, которое должно быть изъято по решению суда. Сегодня приставам приходится тратить много времени на розыск имущества;

- ввести уголовную ответственность за злостное неисполнение имущественных судебных решений. Сегодня за это предусмотрены только штрафы;

– обязать полицейских пробивать задержанных по базам данных Минюста на предмет задолженности. Сегодня приставы не вправе даже останавливать автомобиль для проверки;

- выдавать приставам в виде премии часть средств, изымаемых у должников. Это якобы помогло бы бороться с коррупцией в среде приставов.

Мы попросили прокомментировать инициативы судебных исполнителей адвоката Игоря Трунова.

«СП»: – Игорь Леонидович, давайте по пунктам. Рассылка повесток в виде эсэмесок – это нормально?

– Такая рассылка возможна – но как дополнение. То есть, помимо стандартного почтового отправления с обратным уведомлением о вручении, повестка дублируется эсэмеской. Однако, электронную повестку нельзя сделать основной. В этом случае абсолютно непонятно, получил ее гражданин или нет, а от этого момента отсчитываются сроки в судебном делопроизводстве. Возможно, в будущем, когда появятся новые формы обратного уведомления, рассылку повесток можно будет перевести в электронный вид, но не сейчас.

«СП»: – Что можно сказать про идею вводить ответственность за сокрытие имущества, которое должно быть изъято по решению суда?

– У нас очень жестокий Уголовный кодекс, тюремное население России огромно, оно сжирает наш бюджет. Мы стоим перед дилеммой либерализации уголовного законодательства. На этом фоне призывы правоохранителей к ужесточению законов – это от неумения и нежелания работать.Мне кажется, панацея, которую главный судебный пристав видит в ужесточении – это ложный, неверный путь. Россия по нему давно идет, и зашла уже в тупик.

Я, как практик, часто сталкиваюсь с работой судебных приставов. Просто так ничего не двигается. Ни в Москве, ни в регионах судебные решения не исполняются сами собой. Шевеление начинается, когда с приставами находят «общий язык».

«СП»: – А уголовная ответственность за злостное неисполнение имущественных судебных решений – оправданная мера?

– За неисполнение судебных решений и сегодня предусмотрена уголовная ответственность. Дублировать этот механизм нет смысла.

«СП»: – Полицейские должны пробивать задержанных по базам Минюста на предмет задолженности?

– Это хорошая мысль. Взаимодействие между правоохранительными органами в части исполнения судебного решения – вопрос назревший. Сюда, конечно, нужно подключать и пограничные службы, и ФСО, и полицейских. Единая база данных – это норма в цивилизованных странах.

«СП»: – Парфенчиков еще предлагает выдавать приставам в виде премии часть средств, изымаемых у должников…

– До 7% от стоимости изъятого имущества и сегодня идет в службу судебных приставов. То, как они делят эти деньги – другой вопрос. Что-то, по идее, должны выдавать на руки сотрудникам, чтобы их стимулировать.

Но, с другой стороны, сейчас мы говорим, что сотрудники правоохранительных органов должны получать достойную зарплату и пакет стимулирующих льгот. И теперь что нам предлагают? Добавить им еще и бонусы от конфискованного имущества? На мой взгляд, ребята замахиваются с перебором… Мне кажется, это предложение непроходное.

Двойные стандарты: хомячка трогать можно, Сердюкова - нельзя

Работа приставов, действительно, не может не изумлять. В одном случае они готовы снять последнюю рубашку с нищего, в другом – если фигурант человек влиятельный – как-то странно тушуются.

Вот свежая история с человеком, не имеющим крепкой «крыши». Безработный из Ставрополя вовремя не заплатил 15 тысяч рублей транспортного налога. Судебные приставы пришли к должнику, и выяснилось, что денег у гражданина нет. Тогда пристав наложил арест на имущество: два телевизора, DVD-плеер и… домашнего питомца – хомяка. Зачем приставам понадобился хомяк, кому они собрались продавать его в счет погашения долга (грызуна судейские оценили в целых 100 рублей)?! Скорее, в этом поступке чувствуется желание унизить должника, задеть побольнее, ведь для многих из нас домашнее животное – это как бы член семьи… Но суровых приставов ничего не тронуло, и несчастный хомяк пошел с молотка.

А теперь – история с человеком влиятельным. С приставами схлестнулся ни кто-нибудь, а целый министр обороны Анатолий Сердюков. Два слова о предыстории дела. Летом 2010 года под Коломной сгорела 25-я Центральная авиационно-техническая база ВВС и ПВО ВМФ России. Сердюков поспешил доложить о ЧП президенту Дмитрию Медведеву. Медведев незамедлительно выступил перед камерами: «У нас произошёл пожар в Московской области с тяжёлыми последствиями… это невыполнение должностных обязанностей, преступная халатность, когда пожар, который распространялся, причём достаточно спокойными темпами, не удалось локализовать, а руководство базы вообще неизвестно где находилось». Офицеров, служивших на базе, тут же уволили.

В действительности все было не так. В рамках сердюковских преобразований задолго до пожаров на базе уволили всех, кого могли: из 24 ее офицеров осталось 4, из 38 прапорщиков ни одного, из 104 вохровцев, охранявших территорию – ни одного. Плюс, была ликвидирована и служба пожарной охраны из 12 пожарных и 2 спецавтомобилей – мол, чего плодить дармоедов?!

В итоге, когда начался пожар, подполковник Виктор Биронт с 3 офицерами и 30 матросами на протяжении 10 дней собственными силами спасал имущество части. Но площадь базы - 115 гектаров, почти по пять гектаров пылавшего леса на человека! В безнадежной ситуации все же спасли секретную и финансовую документацию, стрелковое оружие и боеприпасы, часть военного имущества и техники. Потом огонь перекрыл пути отхода, и они оказались в огненном мешке. И именно подполковник Биронт спас матросов, сумев вывести их через колючую проволоку. При этом получил ожоги обеих ног, руки тоже опалило.

В другой ситуации Биронта считали бы героем. А он оказался с позором выгнанным на улицу.

Уволенный Биронт решил отстаивать правоту в суде – и выиграл дело. И вот тут на сцену снова вступил Сердюков. Он уже четвертый месяц не соизволит отменить приказ, признанный незаконным Московским окружным военным судом. Выиграли дела и еще три уволенных офицера. По каждому есть исполнительные листы. Судебные приставы Москвы «работают», но результат – нулевой.

Судебный пристав Владимира Согумов, который занимается контролем за исполнением приговора, так пояснил ситуацию «Свободной прессе»: «1 июля я возбудил исполнительное производство, 2 июля необходимые документы отправил заказным письмом с обратным уведомлением в адрес должника. В качестве должника числятся министр обороны… Корреспонденцию Министерства обороны получает через экспедицию этого ведомства. Когда письмо дойдет, уведомление со штампом и датой получения отправляется назад отправителю, т.е. мне… Многое тут зависит от работы почты, а не только от Минобороны… Апрельские уведомления ведомства мне вернулись только в июле со штампом, что получено в июне…»

Словом, Биронт бомжует, но приставы отчего-то не бегут сломя голову конфисковывать «мерседесы» Сердюкова.

И вот эти доблестные работники хотят теперь получать, помимо денег (процентов за конфискованное имущество), так сказать, добро должника «натурой». Вряд ли хомяками. Скорее, приглянувшейся бытовой техникой. Или автомобилем, или – чтоб не мелочится – сразу квартирой!